Syd Barrett

Нет, в самом деле, этот самый — Сид Барретт? Один мой лондонский приятель пересказывает историю, которая произошла с ним в Кембридже, в 2001, кажется, году. Возле молочной лавки он со своим товарищем случайно столкнулся с увальнем, совершенно лысым, в белой рубашке, изначально аккуратно заправленной в серые штаны, но уже растянувшейся на большом животе, в пухлых бледных руках котомка с молоком, отсутствующий взгляд, прострация.

Текст: Валерий Постернак

Не могли сказать ни слова. Пошли за ним, постояли у двери дома, потом, собравшись с духом, постучали. Долго никто не подходил. Но вдруг какие-то звуки за дверью, которая так и не открылась.
— Извините, мы можем поговорить с Сидом Барреттом?
Тишина.
— Извините…
— Сид здесь больше не живет, — старческий голос, без каких-либо эмоций.

И все.
В июле 2006 года газеты сообщили — умер Сид Барретт,
основатель Pink Floyd, бла-бла-бла…

Выкурил сигару, подарок на день рождения. Смотрю на нее, мятую, скукоженную, жалкую, вчера еще заманчиво вкусную и красивую, в яркой упаковке, и невольно начинаю думать о своих ежедневных заботах. Это еще зачем? Ах да, жизнь идет, день за днем, не успеваешь поднять голову, как снова новый год и где те все мечты о чем-то главном? Не прочитал намеченное количество книг, не смотрел все фильмы, о которых непременно говорят уважаемые собеседники на очередной тусовке, не ответил очередному придурку так, как следовало бы, что еще? Каждый день. За что-то еще нужно зацепиться. Отчего не за музыку, например, — она, как правило, возникает внезапно в перегруженной ненужной информацией голове. Кто может мне помешать?

Сид Барретт — гений или недоразумение, выдуманный герой или миф, о котором мы знаем все и о котором мы не знаем ничего. Любой из нас, кто хоть как-то увлекается музыкой, скажет, ну да, это тот самый чувак из Pink Floyd, что то ли умер давно, то ли куда-то там делся, а затем… И так далее. Таких разговоров было немало. Я и сам еще в 70-е, да и позже, насквозь пропитанный фактоидальным опусом для наивных подростков «Shine On You Crazy Diamond», был уверен: это о том самом Барретте, вернее, песня его памяти, ведь он, бедняга, умер. Все, конечно, было на тот момент не так. Но самое страшное, почти именно так — Сида в конце 70-х уже не существовало. Был странный призрак, отдаленно кого-то напоминающий, настаивающий на том, что его имя Роджер.

Что, собственно, правда.

Его настоящее имя Роджер Кит Барретт (Roger Keith Barrett), родился он 6 января 1946 года, и значит, что в тот момент, когда вы осмелились читать эти строчки, ему исполнилось бы шестьдесят шесть лет. Это совпадение, я ничего такого специально не планировал. Такие вещи дурно пахнут, как по мне, и я всегда стараюсь держаться от подобных выходок в стороне. Оставим сомнительные пляски на датах тем, кто не боится поскользнуться и разбить голову, ударившись о край могильного камня. Я просто достану с полки пластинку «The Madcap Laughs», еще раз гляну в глаза человеку, которого тогда звали Сид, поставлю на проигрыватель. Сегодня эта музыка слушается иначе.

Роджер родился в Кембридже в семье со средним достатком. Отец, Артур Макс Барретт — врач,. Когда Роджеру было три года, семья переехала на одну из главных улиц города Hills Road, дом 183. В 1961 году, за месяц до шестнадцатилетия Роджера, от рака умер отец. Отец, которого Роджер и его сестра (всего у четы Барреттов было пять детей) боготворили — в их доме всегда можно было устроить репетицию очередного ансамбля, в котором играл сын, без проблем находились деньги на краски и прочее необходимое для рисования (Роджер очень много рисовал), допоздна сидеть, обсуждая новую книгу. Говорят, что после этого, Роджер долгое время молчал, совсем не улыбался, старался не задерживаться на вечеринках. Но время лечит.

Время лечит?

Тут, по идее, я должен потратить уйму сил и вашего терпения, пересказывая в триста двадцать первый раз все ту же, давно обсосанную историю создания группы Pink Floyd. Ну уж нет, так дело не пойдет. Никто не сможет меня заставить это сделать, потратим наше драгоценное время на нечто более интересное.

Ранним утром 21 июля 1969 года Сью Кингсфорд, звезда телевизионной рекламы шоколадных батончиков Cadbury, спросила Сида Барретта, который сидел в стороне от остальных приятелей:
— И как тебе все это?

Никакого ответа. Впрочем, все удивились, если бы Сид что-то ответил. В последнее время он все больше молчал. BBC всю ночь транслировал репортаж о прилунении американского космического аппарата Apollo 11 — первые шаги человека на Луне и всякое такое. Напичканные LSD мозги вскрывались различными конспирологическими идеями всемирного заговора, среди которых уже тогда главенствовала одна — это все происходит на тайной съемочной площадке в Голливуде по заказу Пентагона. Но Сид в общем споре не участвовал. Возможно, все дело было в том, что для звуковой дорожки BBC выбрали композицию Pink Floyd «Moonhead». Прошло восемнадцать месяцев, как он ушел из группы… Или его ушли?

Инструментальная композиция «Moonhead» группы Pink Floyd была написана в 1969 году специально для трансляции каналом BBC исторического события — прилунения Apollo 11. Официально не издавалась. Ее можно услышать на некоторых бутлегах, иногда под названием «Trip on Mars» или «Corrosion».

Время лечит? Или для этого нужны специальные лекарства?

Удивительно, но до Pink Floyd Сид (уже не Роджер) даже к косяку не знал, с какой стороны подойти. Так говорит, например, его студенческий товарищ Дэвид Гилмор (David Gilmour), впоследствии ставший сначала дублером Сида в Pink Floyd, а потом… Впрочем, мы договорились историю группы оставить в стороне, что я с удовольствием и делаю. Но, возвращаясь к воспоминаниям Дэвида, все же никак не могу состыковать его слова с такими историями — вдвоем они, студенты, летом отправились во Францию, ночевали в студенческих палаточных лагерях, играли на гитарах, что-то пели. Зачитывались тут же купленными книгами — эротическим романом «История О» Полины Реаж (псевдоним Анны Декло) и кат-ап джанки бестселлером Уильяма Берроуза «Голый завтрак». Кстати, обе эти книги были запрещены в тот момент в Англии, и парни здорово перетрусили на таможне, но все же провезли их с собой.

Так вот, читая Берроуза, перемещаясь по Франции автостопом, воруя виноград на завтрак, и прочее, в самый разгар 60-х — и не знать, что такое косяк? Поверить сложно, хотя меня там не было, в жизни всякие странные истории случаются, и чем удивительней она выглядит на бумаге, тем больше в ней правды.

Нужные препараты Сид Баррет нашел позже и с легкостью их освоил. На самом деле, главная психоделическая британская группа состояла из закоренелых любителей алкоголя. И как только один из них решил отправиться в настоящее психоделическое путешествие, остальные просто отвернулись от него. Его выбросили из группы, давайте смотреть правде в глаза. Выбросили, чтобы стать одной из самых продаваемых современных групп. Но причем тут психоделия? Сид высадился на землю, с которой, в отличие от Нила Армстронга, ему уже было не вернуться. По иронии судьбы он наблюдал «маленький шаг человека» по телевизору под звуки тех, кого еще совсем недавно считал своими друзьями.

Они ехали в своем автомобиле на очередной концерт и кто-то, почему-то никто не может вспомнить, кто именно, спросил: «Подхватим Сида?» И опять кто-то (и тут память отшибло у всех) ответил: «На фик! Не будем его тревожить». И вот ведь удивительное дело — историю эту помнят все, слова тоже помнят, помнят даже, что это было на пересечении Holland Park Avenue и Ladbroke Grove, но кто говорил… Ну да ладно, человеческой памяти свойственно находиться под жестким давлением чувства вины. Правда, зачастую, — то, что мы не можем произнести вслух.

Конец детства и начало путешествия,
из которого не возвращаются.

Мик Рок (Mick Rock), тогда еще первокурсник Кембриджского университета, вспоминает свое знакомство с Сидом Барреттом: «После выхода первого альбома The Beatles прошлого всего четыре года, а эти парни даже не оглядываясь в их сторону, кардинально меняли музыку на моих глазах. Это было удивительное время. После концерта я познакомился с Сидом. Мы быстро нашли общие увлечения — тогда все обсуждали, а чаще выдвигали свои трактовки тайного смысла книги Артура Кларка «Конец детства».

Они это обсуждали. Интересно, о чем конкретно они говорили? Сейчас я бы многое отдал, чтобы услышать эти слова. Понимали ли они, что в тот момент конец детства уже наступил и что…

Что дальше?

На другом конце планеты товарищи предпочли заточить Брайана Уилсона в студии, пытаясь спасти его, вытащить из затянувшегося психоделического трипа. Возможно, именно благодаря этому американская музыка может похвастаться такими альбомами, как «Pet Sounds» или «Friends». А кто-то несколько лет до того слушал Брайана живьем на странном московском концерте.

Могло быть так и в Англии, но было иначе.

В апреле 1967 года Сид Барретт со своей подружкой Линдси Корнер переехал на Cromwell Road 101, в большой полуразрушенный таунхаус, в котором заправляла кучка торчков, в большинстве своем из Кембриджа, которых менеджер Pink Floyd Питер Дженнер (Peter Jenner) называл не иначе, как «мессианскими кислотными фриками». Они искренне верили, что принимая не запрещенный тогда в Великобритании LSD-25, расширяют свое сознание, видят то, что простым смертным не дано… ну, вы понимаете, все эти классические бредни кислотных торчков середины 60-х. Тогда модно было сдабривать очередную дозу кислоты пространной красноречивой телегой, впрочем, как потом выяснилось, совсем не оригинальной.

Сид и до переезда часто захаживал в этот дом. Мик Рок провел здесь все летние каникулы 1967-го года: «Тебя встречал какой-то чувак, сам закинутый по полной программе, капал кислоту из пипетки для глаз на кусочек промокательной бумаги. Эта штука была невероятно сильной. Бац! Бинго!!! Ты уже в другом измерении. Когда я принял марку в первый раз, не мог двигаться несколько часов. Безумие!»

рисунок Сида Барретта, сделанный в период активного  освоения LSD

Для Сида это был, прежде всего, духовный опыт, постижение новой религии, которая обязательно должна была спасти весь мир и его в частности от ужасающей мерзости реалий конца 60-х. Ему представлялось, что мир сошел с ума, что хуже быть уже не может и что единственный выход — это измениться самому. Он начал принимать кислоту с пугающей регулярностью. В мае 1967 года в студию к Pink Floyd, записывающих как раз песню «See Emily Play», заглянул вернувшийся из Франции Гилмор и был поражен увиденным — Барретт его просто не узнал. «Он явно уже свернул за тот угол, за которым начиналось безумие, — вспоминает Дэвид, — и, возможно, остальные парни, которые видели его таким каждый день, ничего уже не замечали. Но я был потрясен ужасающими изменениями».

Во время тура по США в клубе города Санта-Моника Сид Барретт намазал свои волосы  жирным слоем крема для волос Brylcreem и, немного постояв на сцене, начал блевать прямо на публику… Гитарист группы Элиса Купера Глен Бакстон, находившийся с Сидом на одной волне, клялся, что этот англичанин во время обеда посылал ему настойчивые телепатические сигналы с просьбой передать сахарницу… Эндрю Кинг, также занимавшийся менеджментом Pink Floyd, устроил вечеринку в фамильном имении. Гости были потрясены — на их глазах Сид на крыльце наложил огромную кучу дерьма…

А вы бы стали терпеть такого парня в группе, которой обязательно нужно было стать великой? Это сейчас, читая почти каждый день об очередных выходках Пита Доэрти или Эмми Уайнхаус, замусолив до дыр историю Курта Кобейна и Джима Моррисона, все эти фокусы Барретта могут показаться детскими шалостями.

А он, возможно, просто смеялся над ними и над ситуацией, в которую вляпался. Да-да, Официально Заявленный Безумцем решил посмеяться. Он все еще оставался членом «тех самых» Pink Floyd и даже успел подписать новый контракт с EMI, хотя практически уже не появлялся на сцене. В 1971 году в одном интервью Сид Баррет продолжал смеяться, уверяя журналиста, что все это время тайно ездит на своем Mini за группой и внимательно смотрит все концерты. Говорят, особенно эти слова расстроили Роджера Уотерса. Так кто же тогда сказал эти слова на пересечении Holland Park Avenue и Ladbroke Grove?

За пару недель до официального разрыва с Pink Floyd в студии Abbey Road состоялись несколько совместных сессий, якобы предваряющих новый альбом. В конечном счете, на альбом «A Saucerful of Secrets» попала лишь одна песня Сида — «Jugband Blues». Остальные его песни по разным причинам были признаны негодными, а самому Сиду наконец-то было официально объявлено — он больше не член Pink Floyd. Но именно из этих сессий растут ноги его сольного альбома «The Madcap Laughs».

В это время Сид и Линдси съезжают из таунхауса на Cromwell Road 101 и обосновываются в еще более странном месте, отлично вписывающемся в общую канву Мифа под названием «Безумие короля Сида». А именно — в квартире на Egerton Court в Южном Кенсингтоне, и те из нас, кто еще не разучился смотреть настоящее кино, могут рассмотреть ее устрашающие своей безысходностью интерьеры в фильме Романа Полански «Отвращение» (Repulsion). Фильм вышел в 1965 году, но говорят, с момента съемок внутри квартиры ничего не меняли. Я даже как-то переводил этот фильм для одной из процветавших в конце 90-х горбушечных артелей, и ведь понятия не имел, что это за квартира. Сам фильм помню наизусть до сих пор.

Ну и в полном соответствии с местом жительства этот период жизни Сида полон темных пятен и недоговоренностей. Увлечение Алистером Кроули. Эксперименты с героином. Потерявший контроль Сид колошматит Линдси головой о пол до крови. При этом пол усыпан бесчисленным количеством доз кислоты. Джонатан Медес, позже — известный телеведущий, как-то заглянул в гости к Сиду — дверь открыта нараспашку, пол залит неопознанной жидкостью, слабые крики из ванной комнаты. Там, в полной темноте, Сид, который зашел внутрь, забыв включить свет, и уже несколько часов не может найти выход.

Баррет неожиданно появляется на публике, надев что-то откровенно женское, и даже заявляет, что на самом деле он гомосексуалист…

Сид Баррет целенаправленно избавлялся от шоу-бизнеса. Музыкальная индустрия еще возлагала на этого отщепенца какие-то надежды, но долго так продолжаться не могло.

В конце 1968 года Сид опять поменял место жительства: переехал к своему товарищу художнику Дагги Филдзу, на Earls Court Square. Мир тесен, особенно в больших городах — совсем рядом жил Дэвид Гилмор. Он даже мог видеть окна кухни Филдза и Барретта из своей квартиры. Тень предшественника и старого дружка, с которым вместе читали Берроуза, постоянно была где-то рядом.

Как раз эта квартира станет визуальной основой мифа об Официально Заявленном Безумце.

В голове прояснилось, черная полоса отступила, хотя это не значило, что он опять стал «старым добрым Сидом». После нескольких дней «примерного» поведения, он мог взять и отчебучить что-то не совсем приятное. Особенно это касалось его отношений с подружками. В тот момент он жил с Галой Пиньон. Вел себя с ней крайне безобразно, по воспоминаниям Дагги Филдза, и, когда однажды после секса потушил о ее тело окурок, она в ужасе сбежала.

Сид не выходил из дома, рисовал, играл на гитаре, часами просто молчал и сидел, уставившись в одну точку. Никого не хотел видеть. Да и старые приятели отвечали взаимностью. Его выходки всех откровенно достали. Многие просто не понимали, как себя с ним вести.

Но главное — Сид вновь обрел способность сочинять. Старая подружка Дженни Спайрс уехала в Америку. В квартире появилась очередная девушка, которую все знали как Игги Эскимоска (Iggy The Eskimo), и, совпадение или нет, но именно с ее появлением Сид опять вернулся к музыкальной деятельности. В феврале 1969 года он позвонил менеджменту Abbey Road с просьбой забукировать ему даты для записи нового материала. Звонок стал для парней в студии неожиданностью, они переадресовали его Малколму Джонсу, менеджеру компании EMI, активно занимающегося подбором исполнителей для нового саблейбла Harvest. На нем планировалось издавать самую прогрессивную музыку. Сид Барретт вполне вписывался в концепцию.

В какой-то мере Сиду повезло — после всех этих историй катастрофического саморазрушения и изгнания бесов музыкальной индустрии из себя (обо всем этом, конечно же, знали и в самой компании, договор с которой все еще действовал), никто из тех менеджеров EMI, которые давно знали Сида, ни за что не согласились бы вписаться в новую историю. Но случай направил Сида как раз к Джонсу, который не совсем был в курсе, с кем и с чем имеет дело.

Малколм пришел к Сиду домой на Earls Court Square и был несомненно потрясен тем, что увидел — матрац с неубранной постелью прямо на полу, проигрыватель с разбросанными по всей комнате пластинками, старая одежда, окурки и спички под ногами, мусор и тарелки с засохшей едой. Голая девушка, бесцельно шатающаяся по квартире и не обращающая ни на кого внимание.

Но Малколм Джонс был профессионалом, и, в конце концов, он пришел за другой информацией. И когда Сид показал ему новые песни, все остальное отошло на задний план — Джонс сразу же забукировал Студию 3 на Abbey Road.

В течение четырех сессий, начиная с 10 апреля 1969 года, Сид и Джонс отобрали и утвердили для записи шесть треков: «Opel» (великолепная мистическая баллада, к сожалению изданная только в 1988 году), «No Good Trying», «Terrapin», «No Man’s Land», «Here I Go» и «Love You». Еще были отредактированы треки из старой сессии — «Late Night», «Clowns And Jugglers» и «Golden Hair». На некоторые песни были наложены партии ударных. Играли Джон «Уилли» Уилсон (John ‘Willie’ Wilson — играл в The Swinging Vibros, Cochise и Quiver) и Джерри Ширли (Jerry Shirley — играл в Humble Pie).

Малколм Джонс был доволен результатом: «Кто бы что там ни говорил, но Сид в эти дни был крайне собран и сосредоточен на записи. Неожиданно он вывел себя на пик творческой формы».

Звукоинженер Питер Мью (Peter Mew) не так оптимистичен. Как и положено «нормальному» студийному звукачу, ворчит: «Нет, от этого с ума можно было сойти — четыре дня по пять часов возиться с гитарными партиями! Масса дублей и отдельных кусочков, которые потом часами выслушиваются и отбираются… Любой звукоинженер скажет, что это самая гиблая работа».

В начале мая Сид позвонил Роберту Уайатту (Robert Wyatt) и предложил его группе The Soft Machine, минус гитарист Кевин Аейрс (Kevin Ayers), поучаствовать в записи. «Это был как гром среди ясного неба, настолько неожиданно, что сначала я даже не знал, что и ответить», — вспоминал Уайатт. — Это был уникальный опыт. Ту же песню «Octopus» мы играли, наплевав на размер и ритм. Мы просто играли за голосом Сида. Песня начиналась, останавливалась, сбивалась… такое впечатление, что мы аккомпанировали старому блюзмену. Это был настоящий кайф».

Совместная работа длилась недолго. Сид улыбнулся и сказал: «Спасибо, что пришли».

«Мы думали, что это всего лишь репетиция, — смеется Уайатт, — а оказалось, что финальный тейк, который полностью устраивал Сида».

Потом случилось то, о чем до сих пор нет единого мнения — каждый пересказывает эту историю по-своему. Кто-то уверяет, что Дэвид Гилмор, который во время записи песни «Octopus» шел мимо (в это время он работал над очередным альбомом Pink Floyd «Ummagumma»), настолько ужаснулся звучанию известной ему еще по пред-«A Saucerful of Secrets» сессии, что не выдержал, зашел в Студию 3 и вмешался в процесс записи. После чего получил скромное предложение от Барретта помочь и в других треках. Может быть и так. Сам Гилмор озвучивает другую историю: «Они закончили запись альбома и пытались всю эту огромную кучу записей и дублей собрать хоть во что-то похожее на единое целое. Сид спросил меня — не помогу ли я ему разобраться? Я, конечно, согласился. Кроме того, я поговорил с парнями с EMI, чтобы они добавили еще студийного времени».

Как бы там ни было, но Сид Барретт неожиданно для многих пошел на контакт с человеком, который хоть и был когда-то студенческим приятелем, все же оставался тем, кто «выжил» его из группы. Так эту историю воспринимали почти все в окружении Сида. Хотя кто-то вспоминает, что иногда они встречались на улице, разговаривали. А чуть раньше Сид даже одалживал у Дэвида гитарный комбик для одной из сессий.

Так или иначе, но эта встреча и совместное музицирование имели скорее терапевтический эффект, чем музыкальный. По крайней мере, Дэвид Гилмор получил шанс избавиться от комплекса вины за то, в чем он был виноват меньше всего.

В течение нескольких месяцев Гилмор находил дыры в расписании Pink Floyd и посвящал это время альбому Барретта — перезаписал и пересвел некоторые треки, сделанные Джонсом, записал новые и почистил остальные. «Это было больше похоже на сессии по публичному самоубийству, — вспоминает Дэвид, — Сид постоянно принимал успокаивающие таблетки Mandrax (метаквалон), мог заснуть, отключиться на пару часов. С ним нельзя было обсудить что-то в рабочем режиме — эй, Сид, как тебе, ты меня слышишь, эй?»

Сид Барретт внезапно опять замкнулся и все больше молчал. Дагги Филдз вспоминает: «Иногда неделями от него нельзя было услышать ни слова. Казалось, что он играет в какую-то игру, например, забудь все слова. Иногда я сомневался, он хотя бы сам понимает, кто он и где он?

Иногда к Гилмору присоединялся и Роджер Уотерс. Они вместе все же довели материал до того состояния, когда набор анархичных звуков стал похожим на целостный альбом.

Сингл «Octopus/Golden Hair» появился на прилавках 15 ноября 1969 года. В британском чарте поднялся до 40-й позиции и был неплохо встречен музыкальной прессой.
Альбом был выпущен 3 января 1970 года. В Великобритании за первые несколько недель было продано более 5 тыс. экземпляров.
 Название альбома взято из строчки песни «Octopus» — «well, the madcap laughed
at the man on the border».

Уже невозможно узнать, что думал о своем альбоме «Madcap Laughs» Сид Барретт. В интервью 1970-го года он говорил: «Он крайне уравновешенный. В нем много чего звучит, но мало что передает истинное настроение. Возможно, хватило бы одной акустической гитары без каких-либо других инструментов».

Что, все было зря?

После окончания записи Гилмор загрузил в свой хетчбэк какие-то вещи Сида и помог ему добраться до дома. Поднялись в квартиру. Вдруг Сид повернулся, посмотрел Дэвиду в глаза и сказал, слегка улыбнувшись: «Спасибо».

Он умер в шестьдесят. Забытый всеми, опекаемый сестрой, в своем старом доме в Кембридже. Никакой черной магии и оккультных плясок вокруг цифры 27. Никакого суицида, хотя кто знает, сколько раз он мог быть на самом краю? Настоящие гении не заимствуют чужие биографии. Они их воруют. Но даже это не про него. Высший класс, почему бы и нет?

«Он никогда не был душевнобольным, — уверена его сестра Розмари, — он просто был другим».

Это не каждому дано.

 

 

 

 

читать дальше

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Дагги Филдз (Duggie Fields) — известный английский художник. Сид Баррет в конце 60-х жил в его квартире на Earls Court Square. Один из главных свидетелей жизни Сида того периода.
Обитает в этой квартире до сих пор.

«Я познакомился с Сидом Барреттом в середине 60-х. В его доме на Cromwell Road постоянно тусовалась куча народу. Не помню, как, но я тоже там оказался. Мы подружились, и, когда, после расставания с Pink Floyd, Сид в очередной раз искал, где ему жить, я предложил переехать ко мне на Earls Court Square. Я живу и работаю в этой квартире и сейчас. Сида с тех пор я больше не встречал, но хочу сказать, что его призрак, видимо, обитает в этих стенах до сих пор. Эхо далеких дней. Оно и сегодня манит людей с разных концов света — ко мне постоянно ломятся в дверь странники из Америки, Дании, Германии, Литвы… Кто-то просит разрешение просто постоять и немного посмотреть, кому-то обязательно нужно спеть несколько песен, своих или Барретта, в этом священном для них месте — просьбы бывают разными. Если я не сильно занят, то не отказываю никому. Хотя, что они хотят найти сегодня в этой квартире? Давно настелен новый пол — раскрашенные Сидом доски вряд ли бы дожили до наших дней в приемлемом виде.

Рассматривая фотографии Мика Рока, который часто бывал у нас, я опять переживаю некоторые важные моменты того времени. Мик Рок был своим, никого другого Сид не подпускал к себе так близко, тем более с фотоаппаратом. Я узнаю на Сиде свою куртку, которая ему откровенно мала, но, видимо, в тот момент он только проснулся и надел первое, что попалось под руку. Розовые вельветовые брюки, в которых он сидит на полу, недавно раскрашенном в синие и оранжевые полосы. Эти фото давно стали иконами для многих почитателей Сида. Это уже неотъемлемая часть мифа. Я помню раскрашенный Сидом пол — он даже не потрудился хоть немного убрать его. Он красил прямо по всему мусору, который был на нем — окурки, спички, монеты, волосы, прочая ерунда. Сам Сид на фоне своего матраца, на котором спал, еще не до конца проснувшийся, с нечесаными волосами, но с подкрашенными глазами — его девушке Игги, которая тут же в кадре совершенно голая (большую часть времени она проводила именно в таком виде, не обращая внимания на гостей), показалось, что так он будет выглядеть проникновеннее.
Или вот они на улице. Игги одета, но босиком. Сид в своих белых ботинках Gohil на каблуках, сзади гитарный кофр. Еще в кадре странная машина — очередной штрих в общем мифе. Этот розовый Pontiac Parisienne 50-х годов я точно видел в фильме «Добыча» (Loot), поставленном по нашумевшей тогда пьесе Джо Ортона (Joe Orton). Но до того он разыгрывался как главный приз лотереи на новогодней вечеринке в Albert Hall, которую устраивали известные модельеры и тусовщики Эллис Поллок (Alice Pollock) и Осси Кларк (Ossie Clarke) — запоминающиеся ежегодные вечеринки, именно там впервые вышла на сцену Аманда Лир (Amanda Lear) или группа Yes. Потом на этом автомобиле ездил Мики Финн (Mickey Finn), позже — музыкант T.Rex Марка Болана. Именно Мики предложил Сиду поменяться машинами, оставив Pontiac стоять у нашего дома, а сам укатил на барреттовском Mini. Эта розовая громадина стояла в основном без движения — Сид мало выходил из дома и никуда не ездил. Но именно на этой машине Мик Рок фотографировал Сида, и эти фотографии знает весь мир.
Я вижу отрешенный взгляд Сида и понимаю, что еще немного, и он отправится в путешествие в Сумеречные Края, из которых уже не вернется до конца своих дней. Но кто тогда придавал таким вещам значение?»

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Воодушевленная хорошими отзывами и неплохими продажами, компания EMI предложила Барретту выпустить еще один альбом. В ноябре 1970 года на прилавках появился второй сольный релиз под названием «Barrett», записанный совместно с Дэвидом Гилмором и Ричардом Райтом (Richard Wright). Но этот альбом не вызвал особого интереса и совершенно провалился в плане продаж.

Сид Барретт участвовал в записи сольного альбома Кевина Айерса (Kevin Ayers) «Joy of a Toy», но песня «Religious Experience» в оригинальное издание не вошла и впервые была опубликована в 2003 году.

24 февраля 1970 года Сид Барретт сыграл пять песен в программе Джона Пила на радио BBC.

6 июня 1970 года Барретт, Гилмор и Джерри Ширли играли в Olympia Exhibition Hall в Лондоне, в рамках фестиваля Music and Fashion. Звук был настолько отвратителен, что голос Сида практически был не слышен. В конце четвертой песни Барретт положил гитару и ушел со сцены.

В 1972 году Сид появился на сцене в составе группы Stars.

После этого Сид Барретт уехал в Кембридж. В 1974 году Питер Дженнер предпринял попытку опять затащить Сида в студию Abbey Road, но толком ничего не получилось, лишь наброски да разрозненные музыкальные эпизоды. Сид продал права на свои сольные работы лейблу и поселился в лондонской гостинице.

В 1975 году он появился в студии в один из дней, когда Pink Floyd записывали «Shine On You Crazy Diamond» — располневший, практически без волос, с тщательно выбритыми бровями, неряшливо одетый. Говорят, сами музыканты не сразу его узнали. Во время записи он то порывался чистить зубы зубной щеткой, которую принес с собой, то начинал прыгать. Прослушав песню, которая якобы посвящалась ему, он произнес: «Звучит несколько старомодно». И ушел.

В 1978 году, когда закончились деньги, Барретт опять переехал в Кембридж и какое-то время жил вместе с матерью. В 1981 году на пару недель он появился в Лондоне и снова уехал. Все это время он жил на авторские отчисления за песни времен Pink Floyd.

Многие годы Барретт избегал контактов с кем-либо из прошлой жизни. Не общались с ним и музыканты Pink Floyd. Сестра вспоминает, что в ноябре 2001 года они вместе смотрели по телевизору документальный фильм BBC под названием «Octopus» — фильм-посвящение Сиду Барретту. Розмари говорит, что Роджер нашел музыку в нем «слишком шумной», но обрадовался, увидев Майка Леонарда (у него жили Pink Floyd в самом начале своего творческого пути, он же сконструировал их первую концертную световую машину) и, кажется, искренне радовался, когда звучала «See Emily Play».

7 июля 2006 года Роджер Барретт умер в возрасте 60-ти лет. Официальная причина смерти — рак поджелудочной железы. 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Среди фотографий Сида Барретта, сделанных Миком Роком, много похожих на ту, что использовала студия Hipgnosis для оформления обложки альбома «Madcap Laughs» — просто другие позы и ракурсы. Но на обложке стоит — Cover design and photographs by Hipgnosis. В более подробных источниках указано: «фотографии сделаны Стормом Торгерсоном», то есть одним из основателей знаменитой дизайн-студии. Как такое может быть, и кто действительно автор знаменитых на весь мир фотографий? 

Знаменитая квартира на Earls Court досталась в аренду Дагги Филдзу, только что вернувшемуся из США, совершенно случайно. Ему срочно требовалось найти жилье, он купил «Evening Standard» (первое, что попалось на глаза), увидел, что на Egerton Court сдается квартира. Отлично, подумал он, как раз возле Сида. Позвонил. Извините, но она уже зарезервирована, ответил агент, будете вторым в очереди. Хотя тут есть еще одна — на Earls Court. «Беру», – без раздумий ответил Филдз.
Не успел художник вселиться в новую квартиру, как тут же объявился Сид и предложил жить вместе. Почему бы и нет? Был еще третий квартирант, некий Джулз, но его выгнали после первой же задолженности по оплате аренды.
Уже работая над альбомом и, возможно, специально для фотосессии, Сид решил покрасить пол в своей комнате. Медленно, но настойчиво Барретт расчертил пол оранжево-синими полосами. Начал от входа в комнату и остановился, когда остался лишь маленький пятачок у окна, куда он перетащил матрац, вещи, пластинки, аппаратуру. Выйти из комнаты было невозможно, и, может быть, как раз этого Сид и добивался. Он сидел молча на своем матраце, чистом островке, смотрел на яркие, но монотонные полосы, медленно исчезающие вместе с дневным светом, и был невероятно далек от реалий мира за дверью.
В этот период Сид активно употреблял Mandrax. При этом Дагги Филдз заверяет, что за все время их совместной жизни он ни разу не видел в этой квартире LSD.
Подружка Сида Дженни Спайрс уехала на какое-то время в США, но перед отъездом познакомила музыканта с Игги Эскимоской. «Присматривай за ним», – сказала на прощание. Несмотря на то, что Игги постоянно тусовалась в квартире и в основном голышом, Дагги Филдз уверен, что сексом они с Сидом не занимались. Она просто была подругой, с ней было спокойно и комфортно.

Продюсер Джоди Кляйн и Мик Рок, 2010 г.

Сид Барретт гордился своим разукрашенным полом и предложил Мику Року сделать ряд снимков. Мик как раз купил у По (Aubrey ‘Po’ Powell — вместе с Торгерсоном, основатель и активный участник дизайн-группы Hipgnosis) фотоаппарат Pentax, а тут отличный случай опробовать его в серьезном деле. Он стал названивать Сиду, но музыкант постоянно переносил время и дату съемки. Когда Мик узнал, что намечена съемка для Hipgnosis, он просто напросился, а по сути – вклинился в процесс на правах старого приятеля. Тогда вообще все делалось на дружеских отношениях, без всяких продюсеров и официоза.

В назначенное время Мик Рок пришел раньше, чем остальные. Сид был все еще в постели (матрац возле окна). Мик сразу принялся снимать. Сид оделся. Игги подкрасила ему глаза.
Мик Рок вспоминает: «Открыла дверь мне Игги, совершенно голая. Но для всех посетителей этой квартиры тут не было ничего необычного. Скажу честно, тогда я еще не представлял, что сделаю карьеру как фотограф. Я просто снимал на новую камеру — как мне хотелось и как нравилось. Вообще, я серьезно планировал стать писателем. Но в тот день, когда я снимал Сида, в моем мозгу что-то щелкнуло — вот оно! Я получаю от этого огромное удовольствие. Я отснял две с половиной пленки — Сид на раскрашенном полу, снимки на улице с Игги, Сид на автомобиле. Мы ничего не планировали, ни о какой постановке не было и речи— все решения возникали спонтанно. Я чувствовал себя на седьмом небе, я понимал, что мне улыбнулась удача. Сид в тот день тоже выглядел великолепно — один из «проклятых поэтов», почти Артюр Рембо, темная звезда…»

Сторм Торгерсон

Приехал Сторм Торгерсон, оглядел комнату. Его внимание тоже сразу привлек пустой раскрашенный пол. Он расположил широкоугольную камеру в миллиметрах от поверхности пола, а Сид занял уже привычную позу на корточках возле камина.
Сторм Торгерсон вспоминает: «Да, кажется, единственный, кто тогда был рядом со мной — это Мик. По не смог приехать — у него были какие-то дела, связанные с Hipgnosis. Меня совершенно не смущают вопросы — кто же сделал эти снимки? Я был бы крайне удивлен, если бы Мик думал, что это он снимал! Я никогда не слышал, чтобы он заявлял об этом. На обложке пластинки моя фотография. Мик был рядом, ассистировал. В конце концов, мы все были друзьями, и это было нормально.
Накануне я звонил Сиду и сказал, что приеду снимать его для обложки. Он загорелся этой идеей, я точно знаю, что пол он выкрасил специально для съемки. Когда я увидел его работу, сразу понял — ага, то, что надо! Мы даже не стали тратить время на другие идеи — снимали все в дневном свете, а он быстро уходил. В то время мы мало что понимали в технике съемки, я даже не взял с собой никакого светового оборудования. Поэтому при проявке пленки пришлось повышать чувствительность на несколько ступеней, а в таком случае появляется зерно, изменяются цвета.
Негативы? Нет, у меня их нет. С тех времен многое потерялось».

Когда официальная часть фотосессии закончилась, Мик продолжил снимать Сида — на улице, лежащего на Pontiac Parisienne, тогда еще синего цвета.
Мик Рок уклоняется от прямого ответа на вопрос, чья же фотография использована на обложке? «Я тогда был практически ребенком, всякие правовые вопросы меня мало интересовали. Я рад был помочь. Всеми вопросами оформления занимались уже Hipgnosis».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Почти случайно попав в кадр во время фотосессии для обложки пластинки «The Madcap Laughs», девушка, которую все звали просто Iggy (прозвище The Eskimo появилось позже), стала неотъемлемой частью общего мифа о Сиде Барретте. Конечно же, фанаты музыканта давно пытаются разобраться — кто она, как ее звали на самом деле, откуда она взялась и куда исчезла? Что она значила для Сида?

Никаких точных сведений об этой девушке нет. Вроде как, она из Лондона. Ее часто видели в клубе Cromwellian в 1966 году, тогда еще школьницей. Восточная внешность, красивое тело, непосредственность — все это привлекало многих. Известный DJ Джефф Декстер (Jeff Dexter) уверяет, что впервые встретил ее еще в 1963 году в клубе Orchid Ballroom. С 1967 года Игги — постоянная посетительница культового клуба UFO. В этом же году, на концерте Джими Хендрикса в The Speakeasy, Игги познакомилась с режиссером Энтони Стерном (Anthony Stern), товарищем Сида по Кембриджу. Стерн не знал ее настоящее имя, хотя провел с Игги какое-то время, называл своей музой, и, закинувшись кислотой, они вместе отправлялись в парк — девушка танцевала, а Стерн снимал ее на кинокамеру.

Знакома была с Игги и подружка Сида Барретта Дженни Спайрс. Именно она и привела Игги в знаменитую квартиру на Earls Court Square — той негде было жить, а Дженни как раз уезжала в США. Благодаря энтузиазму Мика Рока, она навсегда осталась в истории современной музыки, скорее как некий призрак, ускользнувший дух «свингующих 60-х».

Потом ее следы теряются, ходят слухи, якобы Игги связалась с какой-то религиозной сектой, или кто-то видел ее в Тибете, или она вышла замуж за богатого парня и порвала с прошлым… Говорят, недавно ее видели в Челси, хотя как можно узнать девушку через сорок лет?

В 2008 году Декстер и Стерн предприняли попытку в очередной раз хоть что-то узнать об этой таинственной девушке. В газете «Croydon Guardian» была опубликована маленькая заметка «Так куда же ты делась, наша любимая?» и адрес, по которому предлагалось писать всем, кто хоть что-то знает об Игги. Никто не откликнулся.

Либби Гасден (Libby Gausden), первая девушка Сида, и Игги, 2011 г.

Но неожиданно в 2010 году журнал «Mojo» опубликовал статью — Игги нашлась, что вызвало нешуточный переполох среди ее поклонников, которые даже организовали The Holy Church of Iggy the Inuit. Зовут ее Эвелин, отец служил в Индии, где и встретил будущую маму, родилась в Пакистане, но потом семья переехала в Англию. Почему все это время молчала? «Так никто меня ни о чем не спрашивал», — отвечает Эвелин. Но это уже другая история.

 

 

 

 

 

 

 

 

---

Текст © Valery Posternak/Postertracks 2011, сокращенная версия впервые опубликована в журнале Hi-Fi.Ru №01-02, январь-февраль 2011 г.